Крестьянство с удовлетворением и радостью приветствовала революцию, давшую ему землю. Но крестьяне хотели большего, хотя бы получить те земли, которыми они пользовались издавна и которые еще не были признаны крестьянскими. Более того, батраки, челядь и некоторые другие категории деревенского населения вообще ничего не получили, кроме личной свободы.

Справедливости ради отметим, что и правительство и Государственное собрание не остановились на достигнутом. Шла сложная работа но подготовке новых аграрных законопроектов, которая, естественно, проходила в условиях острейшей классовой борьбы, и подавляющее большинство лидеров ни морально, ни психологически, ни экономически еще не были готовы осуществить радикальную, чисто буржуазную реформу. Весной, когда поднялась волна крестьянских выступлений за дальнейшее углубление аграрного законодательства революции, интересы крестьянства последовательно отстаивало левое, радикальное крыло во главе с Михаем Танчичем. «Законы 1848 г. были благодатной мерой, смягчившей бедственное положение нации. Но многое осталось недоделанным, а если корни зла не обрубить полностью, они разрастутся, подобно бурьяну, отнимая жизненные соки у ростков посеянного добра», — писал Танчич.