Франц Иосиф являлся политиком безусловно ограниченным, без глубокой эрудиции, без воображения и фантазии. Но будучи человеком долга, со своеобразным пониманием своих обязанностей по отношению к династии, империи и даже к ее народам, он хотел во что бы то ни стало оберегать собственный и их покой не только от волнений, «анархий и беспорядков», но и от свободомыслия, от экономических и социальных реформ. Император допускал их возможность только до 1867 г. Это был порог, который он не смог переступить никогда. После 1867 г Франц Иосиф не хотел ни реформ, ни вообще каких-либо изменений. За дуалистическое устройство он цеплялся изо всех сил и законсервировал его, как собственную личную жизнь.

Здание парламента. Будапешт. Около 1903 г.

Строительство подземки (метро) в Будапеште. 1895 г.

Тем не менее по неизъяснимой прихоти исторической памяти личность его отождествляется с «эпохой Франца Иосифа», а она, эта эпоха, с добрым старым мирным временем. Из «эпохи», естественно, изымаются и 1848—1849 гг., и первая мировая война. Так, в памяти нескольких поколений австрийцев, да и не только одних австрийских «его подданных», но и венгерских и других, остался образ благообразного старого господина с седой раздвоенной бородой. Увековечению и популяризации этого «имиджа» по своему способствовал Йозеф Швейк с его добродушными шутками над облепленным мухами портретом старого императора, висящего на видном месте в зале пражского трактира. Впечатление о «благополучном царствовании» Франца Иосифа и добром императоре еще больше усилили обрушившиеся на народы бывшей его империи бедствия, связанные с фашизмом и второй мировой войной.